Конец мультикультурной эпохи

В Германии не утихают споры о мультикультурализме и новом «правом повороте» политики, вызванные публикацией скандальной книги Тило Саррацина «Германия упраздняет себя». Причем специфика новейшей политической дискуссии такова, что участвуют в ней далеко не одни лишь интеллектуалы, но фактически все слои общества – от представителей политического истеблишмента до домохозяек.

В качестве примера: в ноябре этого года в ФРГ вышла в свет книга под названием «Министерство и прошлое: немецкие дипломаты при Третьем рейхе и в Федеративной республике» (Das Amt und die Vergangenheit: Deutsche Diplomaten im Dritten Reich und in der Bundesrepublik), подготовленная специальной комиссией историков. Несмотря на то, что, казалось бы, книга никак не связана с громкой работой Тило Саррацина «Германия упраздняет себя», на презентации, в которой участвовали два бывших министра иностранных дел – Йошка Фишер и Франк-Вальтер Штайнмайер, отсылки к Саррацину были озвучены вполне открыто.

В «Министерстве и прошлом» под ударом оказались те самые «просвещенные элиты», которые, как полагает Саррацин, должны дать отпор социалистическим проектам последних десятилетий и вернуть себе управление государством. Авторы исследования показывают, что участие немецких дипломатов и всего министерства иностранных дел как главной цитадели немецкой элиты в нацистской истории, в том числе в «окончательном решении еврейского вопроса», было не результатом случайности или давления со стороны властей, а вполне закономерным решением. Более того, после войны была проведена не денацификация элиты, а, напротив, ее утверждение в качестве хранителей немецкой государственности, которые «не позволили Гитлеру совершить самое худшее». В исследовании полностью развенчивается этот миф и, одновременно, ставка Саррацина на «умную» элиту. Как и книга Саррацина, «Министерство и прошлое» уже стало бестселлером.

Дискуссия о мультикультурализме как официальной идеологии, как кажется на первый взгляд, не является в России актуальной. Проблемы политической корректности если и куда и вынесены, то только на вторую страницу повестки. Тем не менее, проблематика «правого поворота» и «респектабельного национализма» постепенно смещается в фокус общественного интереса. Она осложняется некритическим дискурсом российского политикума о проблемах демографии и миграции. В этой связи своего рода «понимающее введение» в евродискуссию о евротолерантности кажется нам вполне актуальной задачей.

Поэтому Liberty.ru публикует сокращенную версию рецензии известного российского культуролога, автора книги «Апдейт консерватизма» (М, ГУ ВШЭ, 2010) Леонида Ионина на бестселлер Саррацина. С полной версией статьи вы сможете ознакомиться в новом номере журнала книжных рецензий «Пушкин», который скоро появится в продаже. Некоторое время наза
2000
д мы уже обращались к этой теме, опубликовав перевод статьи авторитетнейшего немецкого философа Юргена Хабермаса «Упраздняет ли Германия себя?» – своего рода объяснение американской публике (статья предназначалась для «New York Times») ситуации в Европе и, одновременно, идеологический ответ поклонникам «новой гражданственности». Те не менее, нам представляется важным сделать один шаг назад и показать, с чего, собственно, дискуссия и началась.

Правильно говорили древние латиняне, что книги имеют свою судьбу. Но обычно судьба у книг долгая, она совершается медленно, длится годы, десятилетия, иногда века. Очень редко она напоминает триллер с завораживающим сюжетом, с упорной борьбой, падением, почти что гибелью героя и его конечным торжеством, как это произошло с рецензируемой книгой Саррацина.

Когда у книги такая судьба, ее трудно рецензировать. Только подготовишь вроде бы адекватный обзор содержания и оценишь ее роль в развитии идей, как с ней, или в ее окрестностях, снова что-то произошло, и ее роль и значение высветились по-новому. Именно так и было с рецензируемой книгой.

Вообще-то она была с самого начала рассчитана на скандальный успех. Об этом свидетельствует как ее название — «Германия упраздняет себя» с подзаголовком «Как мы поставили свою страну на карту», — так и слава автора в качестве «анфантеррибля» и политического провокатора. Тило Саррацин безусловно принадлежит к тому слою немецкого общества, который по аналогии с известным слоем нашего советского прошлого можно назвать номенклатурой.

Скандальность этого произведения заключается в том, что в нем поставлены под сомнение или прямо отрицаются не просто принципы, которыми руководствовалась германская политика на протяжении уже почти полувека, но священные принципы, составляющие кредо каждого просвещенного либерала, демократа и социалиста, вообще европейца, а именно: принципы мультикультурности, толерантности и политической корректности. Идейный нерв книги — мысль, ярко выраженная в одном из нашумевших интервью Сарацина. Он сказал, что значительная часть арабских и турецких иммигрантов не может и даже не хочет стать частью немецкого общества: «Интеграция есть задача того, кто интегрируется. Я не обязан терпеть того, кто ничего для этого не делает. Я вообще не обязан кого-то терпеть, кто живёт на средства государства, отрицает это государство, не заботится об образовании своих детей и беспрерывно производит на свет маленьких девочек в платках».

Нападение на священных коров, конечно, не могло остаться без последствий. Слова Саррацина вызвали критику со стороны политиков, представителей профсоюзов и политологов. Президент Бундесбанка Аксель Вебер выразил недовольство высказываниями Саррацина от имени банка. Он потребовал отставки Саррацина, но последний отказался уйти добровольно. Тогда совет директоров ограничил полномочия Саррацина. Ну, а когда вышла в свет Книга, правление Бундесбанка постановило ходатайствовать перед президентом Республики об освобождении Сарацина от должности члена совета директоров. Это произошло совсем недавно, в первых числах сентября сего, 2010, года. А еще через несколько дней по инициативе и при посредничестве администрации федерального президента была достигнута договоренность между представителями Немецкого федерального банка и Саррацином о том, что тот добровольно покинет свой пост 30 сентября. В обмен на это, пенсия, которую он будет получать по достижении им пенсионного возраста, должна быть поднята на 1000 евро в месяц до уровня, соответствующего плановому окончанию его контракта с федеральным банком, который должен закончиться в 2014 году. Саррацин издевательски прокомментировал свой добровольный уход, объяснив его нежеланием ставить под удар авторитет должности федерального президента в случае, если бы тому пришлось отправить Саррацина в отставку своим распоряжением, и оно было бы впоследствии признано судом незаконным. Также Саррацину грозит исключение из СДПГ.

На этот момент можно было бы предсказать довольно банальное разрешение конфликта:

единодушное негодование и протест со стороны всех вместе взятых политических сил и партий, бурю возмущения в СМИ, обвинения в национализме и фашизме (которые, впрочем, уже имели место, как и все перечисленное), а затем уход с государственной и политической сцены и пенсионное доживание в качестве живого напоминания о том, что ждет человека, осмелившегося нарушить ценностный консенсус, составляющий политический базис общества, то есть выступить против господствующей идеологии. Таковые случаи имели уже место в Федеративной республике. Достаточно назвать имя известной писательницы и телеведущей Евы Герман, которой критика феминизма и социальной политики, поощряющей гомосексуализм и разрушающей семью, стоила карьеры и долгих лет бесплодной судебной борьбы. И «так будет с каждым, кто покусится…», в том числе и с Саррацином, — можно было бы предположить, учитывая довольно долгий уже опыт консервативной критики названных выше священных принципов немецкой, да и не только немецкой, но и вообще современной западной политики.

Но я не случайно сказал, что судьба этой книги напоминает триллер. Как раз в тот момент, когда уже развертывалась кампания, в просторечье именуемая травлей, и когда даже федеральный президент косвенно выразил свое отношение к идеям Саррацина, заявив, что ислам является неотъемлемой составной частью германского общества, телеграфные агентства разнесли сообщения о выступлении канцлера Ангелы Меркель на съезде молодежного крыла ХДС («Христианско-демократический союз» — старший партнер правящей коалиции). «Фрау канцлерин» произнесла слова, в реальность которых, казалось, невозможно поверить: она сказала, что концепция мультикультурализма не работает в Германии. Она сделала реверанс в сторону федерального президента, сказав, что ислам, конечно, является частью Германии, но одновременно и воспроизвела практически высказывания Саррацина, заявив, что иммигрантам надо прилагать больше усилий для того, чтобы интегрироваться в немецкое общество, включая необходимость знать немецкий язык.

Для того чтобы оценить значимость этих высказываний, надо понимать, что значит мультикультурность для немецкой внутренней политики последних сорока с лишним лет. Само это слово происходит от английского «multiculturalism» и появилось оно в 60-е годы в политическом лексиконе в Канаде, затем в США, Австралии и других странах со значительным уровнем иммиграции. В Германию понятие «мультикультурное общество» пришло в 70-е годы и мгновенно стало ключом к иммиграционной политике и одновременно лозунгом, объединяющим все антинационалистические силы и течения.

Общество считается мультикультурным, когда оно состоит из людей, говорящих на разных языках, следующих разным традициям и исповедующих разные религии. Это «хорошее» общественное состояние, отвечающее идеалам свободного, открытого, плюралистического общества. Считается, что от этого свободного сожительства разнообразных групп выигрывают все. Современные общества мультикультурны, и мультикультурализм есть важнейший политический принцип современного развития. Федеральный Центр политического образования («Bundeszentrale fr politische Bildung») подчеркивает важность мультикультурализма как идейного принципа и политического требования.

И вдруг канцлер ФРГ заявляет, что мультикультурализм в Германии «полностью провалился». Иммигранты, сказала она, должны нести гораздо больше обязанностей, чем они несут сейчас. Они должны не только соблюдать немецкие законы, но и обязательно знать немецкий язык. Хотя ислам — часть Германии, но большинство наших ценностей имеют иудеохристианское происхождение, и об этом нельзя забывать. Нужно менять иммиграционную политику — нам нужны не претенденты на получение социальных пособий, отягощающие наши социальные системы, а квалифицированные кадры, способные конкурировать на рынке труда.

А днем раньше председатель «братской» по отношению к ХДС партии ХСС («Христ
5fa8
ианско-социальный союз») Хорст Зеехофер в речи перед партийной молодежью сказал еще более прямо: «Мы выступаем за руководящую роль немецкой культуры и против мультикультурности. Мультикультурализм мертв».

Поскольку именно сейчас полным ходом разворачивается дискуссия в связи с книгой «Германия упраздняет себя», журналисты мгновенно связали эти два факта: появление бестселлера, сокрушающего мифы и стереотипы, и выступление канцлера, знаменующее резкую смену политического курса. Что же такого сказал в своей книге Саррацин, что могло, как предполагается, повлиять на смену политики в масштабе всей страны?

Что действительно сказал Саррацин

Асказал он вещи, которые многим в этой стране уже давно казались сами собой разумеющимися, но непригодными для высказывания в публичной дискуссии, табуированными согласно принятым канонам политкорректности. И не то чтобы об этом вообще нельзя было говорить — говорить можно, но особым образом.

Саррацин в предисловии пишет, что «общественный дискурс в Германии демонстрирует любопытное противоречие: с одной стороны, публичная дискуссия приняла характер развлечения и наслаждения скандалами, с другой — находится в плену политических эвфемизмов». Перечень самых острых тем практически совпадает с перечнем «запретных» тем. О печальных последствиях падения рождаемости, говорит Саррацин, в течение десятилетий нельзя было сказать ни слова, чтобы не быть обвиненным в склонности к националистической идеологии. Сейчас, правда, это начало меняться, но только тогда, когда представители поколения 1968-го, ответственные, собственно, за эту табуизацию, стали опасаться за свои пенсии. Точно так же под знаком табу стояли социальные последствия неуправляемой миграции, и уж совсем нельзя было даже упомянуть о том, что люди различны — что они по-разному оснащены интеллектуально, более или менее ленивы или трудолюбивы, более или менее крепки в моральном отношении, — и что никакое равенство шансов и возможности образования ничего в этом отношении изменить не могут. Ну, а если эта последняя тема для дискуссии закрыта, то бессмысленным становится и обсуждение ошибочных стратегий социального государства, ведущих к падению общественной морали и снижению качества человеческого капитала.

Из перечня запретов как раз и возникают четыре тематических комплекса, которые детально обсуждаются в книге. Речь идет:

• о начавшихся 40 лет назад демографических сдвигах и «генеративных поведенческих изменениях» и о том, как они будут проявляться в будущем;

• о содержащихся в социальной системе Германии стимулах к жизненному самоопределению, или как раз об отсутствии таких стимулов;

• о том, как в стране происходит социализация, как формируется образование и складывается общественная мотивация человека;

• о качестве, структуре и культурном фоне жизни мигрантов в Германии.

Собственно, это и есть главные темы книги: проблемы рождаемости, миграция, стратегия социального государства. Накопление идеологических и политических ошибок именно в этих трех сферах и привело к тому, что Германии, согласно Саррацину, грозит «самоупразднение».

Отличие работы Саррацина от многих других социально-критических сочинений состоит в строгости его описаний и ссылках на количественные показатели. Население Германии должно менее, чем за полвека уменьшиться почти на 20% — с 88 до 66 миллионов жителей, причем уменьшение будет происходить за счет групп молодого трудоспособного населения: количество детей и молодежи до 20 лет уменьшится на 40%, тогда как представителей возрастных групп старше 50 лет станет на 14% больше, чем в 2005 году. При этом в условиях двадцатипроцентного сокращения населения почти в два раза (около 40%) возрастет количество получателей пенсий. Соответственно будет падать количество работающих, и к 2050 году количество тех, кому больше 65 лет, практически сравняется с количеством работающих. Германия превратится в общество старых людей. И на молодых, количество которых будет постоянно уменьшаться, ляжет практически непосильная задача пенсионного обеспечения всех этих стариков и старушек.

Уже из этих цифр следует неизбежный вывод о грядущем коллапсе социальной политики. Государство просто не будет располагать средствами, достаточными для поддержания не то что характерного для десятилетий процветания (60 – 80-е годы), не то что нынешнего, но вообще сколько-нибудь приемлемого уровня пенсионного и прочего социального обеспечения, способного гарантировать выживание зависимых от государственной заботы граждан.

Но это еще не вся беда. Меняется качественный состав групп населения, или, как принято говорить у социологов, качество социального капитала. Львиная доля прироста населения приходится на группы с высокой рождаемостью, а это, прежде всего, группы иммигрантов, которые не только характеризуются традиционн